В поисках айсберга

Шустрик был очень подвижным ребёнком. Родители не успевали смотреть за непоседливым аспидом. Они то находили его висящим над обрывом и держащимся за хлипкую веточку, то вытаскивали из горной реки, то из из драки.
В очередной раз Шустрик бродил по Лесу Потерянных Грёз в поисках очередного приключения. И нашёл его. Приключение было мирно спящим под деревом аспидом. Он чему-то улыбался во сне, а его костюм заинтересовал Шустрика: шикарный костюм с пуговицами из аметиста. Недолго думая, авантюрист срезал все пуговицы и собрался было скрыться, как аспид проснулся.
- А у тебя глаза под цвет пуговиц? – спросил любопытный подросток.
- Нет. Пуговицы под цвет глаз. Нравятся? - усмехнулся аспид, но вдруг понял, что пуговиц больше нет.
- Да, очень! – и Шустрик пустился наутёк.
- Стоять, похититель пуговиц! – и началась погоня.
Подросток ловко лавировал между деревьев, а его преследователь спросонья не очень Очередная ветка, ловко запущенная Шустриком, сбила аспида с ног. Любитель приключений воспользовался этим и скрылся.
Аметистовые пуговицы Шустрик спрятал, а родителям ничего не сказал. Через две недели, когда подросток уже обо всём позабыл, чья-то рука неожиданно легла ему на плечо:
- Приветствую тебя, похититель пуговиц! Где они?
Шустрик вывернулся и укусил за руку аспида. Завязалась драка. Прохожие разнимать их не собирались, т.к. прекрасно знали, что непоседливый подросток уложит на лопатки кого угодно. Этим и кончилось.
- Что упало, то пропало! Сдавайся, фиалкоглазый!
- Сдаюсь, - прохрипел поверженный.
Шустрик отпустил его, отряхнул одежду и внимательно посмотрел на аспида.
- Сильный ты, - еле поднялся он. - Как тебя звать-то?
- Сначала сам представься, - гордо сказал Шустрик.
- Виктор.
- Никола, но все зовут меня Шустрик.
- Это точно. Позволь полюбопытствовать, зачем тебе мои пуговицы?
- Я тебе их не отдам.
- Я понял, просто интересно.
- Учти, будешь отнимать их – зубы повыбиваю, - грозно сказал Шустрик. – Идём, покажу. Приглашаю тебя на чай, как говориться.
- Спасибо, - усмехнулся Виктор.
В доме подросток достал из потайного места бусы из пуговиц.
- Симпатичная штука. Вот чем стали все мои тридцать пуговиц, - вдохнул аспид. - А я ведь специально заказывал чёрный костюм и рубашку с пуговицами из аметиста. Ручная работа!
- Да, красиво смотрелась.
- И для кого это ожерелье, если не секрет?
- Ещё не решил, но точно моей второй половинке, - гордо ответил Шустрик.
- А сколько тебе лет?
- Тринадцать.
- Чувствую, года к двадцати ты соберёшь хорошую коллекцию украшений для жены.
- Возможно. Идём, подкрепимся.
- Да, что-то я проголодался после драки. Чем угощать будешь?
- Ароматным чаем с ежевикой и свежими котятами. Тебе сколько? – спросил Шустрик, доставая из-под кровати корзину с котятами.
- Парочку.
- Хорошо. Вот два беленьких. А себе возьму рыжего, толстенького.
Аспиды спустились на кухню, хозяин дома заварил чай и усадил гостя. Виктор неохотно ел котят, Шустрик спросил:
- Ты чего морщишься? Котята невкусные7
- Эльфы вкуснее.
- Ты их ел? – насмешливо спросил подросток.
- Да, одну. Пару лет назад. С тех пор котята в горло не идут. Да и эльфы тоже…
- Что так? Кричала и проклинала она тебя?
- Нет. Просто зря я её съел.
- Поздно уже сожалеть, назад не вернёшь. К тому же за лесом, говорят, эльфов немерено. Ешь – не хочу.
- Не так-то это просто, когда понимаешь, что лишаешь жизни кого-то такого же как ты.
- Понятно, - Шустрик с аппетитом поедал котёнка. – А чем обычно занимаешься?
- Бегаю за похитителями пуговиц, -улыбнулся Виктор.
- И прибыльное дело?
- Так, пара котят с чаем.
Оба засмеялись.
- А если серьёзно, то путешествую и пишу стихи.
- Ну, прочти что-нибудь, - Шустрик впился глазами в Виктора.
- Стишок про меня:
Моя кровь холодна, как лёд,
Ночи чернее она.
По зубам моим яд течёт,
А кожа, как мрамор, бела.
Одиноко средь скал
Тысячи лет я брожу.
Никого никогда не терял,
Никого никогда не ищу.
Одиночество – спутник мне,
Отвесные скалы – мой океан.
Я айсберг на каменном дне,
Гибель несу кораблям,
Чьи паруса – дружба, любовь,
Чьи вёсла – надежды, мечты.
Моя ледяная кровь
В сердце нальёт пустоты,
Ядом отравит грёзы,
Веру потом растворит,
Вызовет глупые слёзы,
А после – ты уж убит!..
- Неплохо. Эльфы от страха не писаются? – усмехнулся Шустрик.
- Да нет, вроде, - смутился Виктор.
- А айсберг – это кто? Ты где его видел?
- В океане виделись мы с ним.
- Где?
Виктор засмеялся:
- А ты, видимо, дальше родного леса носа не совал?
- Разрабатываю план, - насупился подросток.
- Так что же тогда тебе говорить об океане!
- Расскажи! – потребовал Шустрик.
- Не расскажу! – смеялся Виктор.
- А по зубам?
- А догони! – и аспид скрылся.
- Трус! – крикнул вслед ему Шустрик.
За неделю непрерывного опроса населявших Лес аспидов подросток так ничего и не выяснил ни об океане, ни об айсберге. Собрав всю свою волю в кулак, Шустрик пошёл в библиотеку. А там Фаэран выдал ему приличную стопку книг и попросил не шуметь. Шустрик буркнул «Спасибо2 и подумал о том, как можно целыми днями молча сидеть в библиотеке. И вообще этот бледный и печальный юноша нисколько не походил на эльфа. Они же весёлые, постоянно танцуют и поют песенки! Видимо, этот неправильный, решил Шустрик.
Две недели каждый день аспид ходил в библиотеку. Родители радовались, Фаэран чуть улыбался, а остальные жители Леса тоже были счастливы: сидит, читает, никуда не лезет, драки не затевает, цветы не топчет. А Шустрик выяснил, что океан как озеро, только очень большое, по нему плавают на кораблях северные эльфы, ловят громадных рыб и иногда сталкиваются с айсбергами. Почему-то после этого корабль тонет и мало кто остаётся в живых. Нашёл Шустрик и старые карты и составил маршрут на север, к Океану Холода.
Так, в едва исполнившиеся четырнадцать лет юный аспид собрал вещи и отправился к океану, оставив записку: «Вернусь, когда встречусь с айсбергом». С неделю его искали, но не нашли. Никто не понял, куда отправился Шустрик,  лишь Бенедикт, самый мудрый и уважаемый аспид, покачал головой и сказал глухим голосом:
- Надеюсь, он выживет после встречи с айсбергом, если научится плавать сутками в ледяной воде.
А Шустрик под покровом лесов и ночи шёл по намеченному пути. Он видел эльфов, но пересилил своё любопытство и не прервали на минуты путь. Жизнь пыталась сбить аспида с дороги яркими красками, заманить чудесными песнями, остановить забавами городов, но Никола твёрдо шёл к Океану Холода. Долог был нелёгкий путь. Холодало. Шустрик питался тем, что охотился на белок и крыс, а из их шкурок шил тёплую одежду.
В пасмурный день, когда солнце обиженно завернулось в серые рваные одеяла, Шустрик вышел к океану. Он рокотал и грозился разнести в щепки корабли на причале. А рядом шумел рынок, шла ожесточённая торговля рыбой. Теперь-то аспид своими глазами увидел этих огромных диковинных зверей. Серая чешуя тускло поблёскивала, была скользкой и чем-то сильно пахла. Шустрик хотел взять в руки рыбу, но та выскользнула.
- Смотрите, он, кажется, впервые в жизни видит рыбу! – засмеялся кто-то. – Идём, парень, я тебе рыбу-стилет покажу!
Шустрик, не успев обидеться, подошёл и увидел громадную зверюгу с красными глазами. Её морда чем-то напоминала стилет, а на спине был гребень из острых шипов. Подросток укололся об одну из них, закапала чёрная кровь. Торговец перестал улыбаться и застыл от ужаса:
- Кто ты?
- Аспид, - гордо ответил Шустрик. – Разве вы ничего не слышали о нас?
Молчание было ответом. Вокруг подростка столпились рослые и сильные моряки, все они с удивлением и страхом смотрели на чёрную кровь.
- Откуда ты пришёл и что ищешь? – спросил кто-то.
- Я родился в Лесу Потерянных Грёз. А ищу я айсберг.
Один из эльфов вдруг засмеялся:
- а где ты его потерял?
- нигде. Я его не видел, но очень хочу узнать, какой он, айсберг, - мечтательно произнёс Шустрик.
Страх на лицах эльфов сменился улыбкой:
- Парень. айсберги живут в океане, до них надо долго плыть.
- На корабле? – уточнил аспид.
- Можешь и так, - эльфы откровенно засмеялись над подростком.
Шустрик нахмурился: светловолосые великаны не воспринимают его всерьёз.
- Ладно, малыш, я подвезу тебя до айсберга, - сказал один из эльфов.
- Это тебе за малыша! – и аспид одним ударом отправил его на землю.
Смех прекратился. Эльф приходил в себя: перед глазами сверкали звёздочки.
- Прости, не хотел обидеть, - сказал он, с трудом поднимаясь. – Как тебя зовут?
- Никола, - Шустрик с трудом вспомнил имя, а не прозвище.
- Моё имя Саргиэль. Обещаю больше не смеяться над тобой. Охотно возьму тебя в свою команду, будешь отличным матросом.
- А до айсберга довезёшь? – недоверчиво спросил аспид.
- Обязательно, - эльф больше не шутил. – Я капитан «Морской звезды», на ней мы и доберёмся до айсбергов.
- Спасибо.
Теперь эльфы уважительно смотрели на худого и нескладного подростка. Его зелёные глаза горели огнём мечты, а в тонких руках таилась огромная сила. Северный ветер трепал чёрные волосы Никола и почти белоснежные Саргиэля, когда они поднимались на корабль. Капитан познакомил аспида со всеми остальными матросами, объяснил ему работу юнги и показал судно. Шустрик был в восторге от «Морской звезды», от трепещущих на ветру парусов, от серо-стальных волн, бившихся о борта, от запаха рыбы и просмолённого дерева.
И вот корабль держит курс на айсберги. Шустрик быстро освоил морское дело, от чего пришёл в неописуемый восторг. А Саргиэль радовался тому, что нашёл такого сильного (чего не скажешь по внешнему виду), смелого, решительного, ответственного и серьёзного матроса. «пару лет – и он капитан не хуже меня», - думал эльф, глядя на аспида.
Здесь, в океане, Шустрик незаметно изменился: детская наивность осталась на суше, любопытство сменилось трезвым расчётом. А в кармане по-прежнему лежали бусы из аметистовых пуговиц, по-прежнему аспид плыл к айсбергу. На корабле Шустрика побаивались и почти ни о чём не расспрашивали, но уважали и ценили.
Однажды на корме Саргиэль подошёл к аспиду, задумчиво смотрящему в серое небо.
- Знаешь, ты сильно изменился с тех пор, как я встретил тебя в порту, - сказал эльф.
- Да, знаю, - тихо ответил Никола.
- Океан меняет. Если ты не можешь измениться, то он не примет тебя.
- Как это? – Шустрик смутно понимал это.
- Буря уносит жизни тех, кто не отказался от сухопутной суеты, кто остался мелочен и лжив. Ты и был не такой, но всё же стал другим.
- Под стать океану, - аспид повернулся к Саргиэлю. – Молчаливый, знающий, чего хочет, и добивающийся этого. Грозный и справедливый. Но всё же не разучившийся радоваться зелёному ростку и помнящий родную землю.
Молчание воцарилось – Саргиэль понимал, что Никола говорит правду: скоро все эти качества проявятся в полной мере. Как будто предчувствие великих событий.
Вдалеке показались две белые точки. Корабль плыл, точки приближались и увеличивались.
- Это айсберги, - вдруг понял Саргиэль. – Скоро будем рядом с ними.
Аспид задумчиво посмотрел на приближающиеся белые точки. Вот то, что он так хотел увидеть, ради чего совершил такой длинный путь. Две глыбы льда, несущие смерть кораблям. Две глыбы льда, возвышающиеся над водой и внушающие уважение своей величиной. А под водой – их большая часть, необъятная. Две глыбы льда между хмурым небом и суровым океаном.
Аспид смотрел на айсберги и вспоминал Виктора: в его душе полно скрытых чувств, но он их прячет за нахальным блеском глаз.
- Спустить шлюпку? – спросил Саргиэль, прервав размышления Никола.
- Нет, я сам доплыву.
- Вода ледяная. Да и разве ты хорошо плаваешь?
Аспид улыбнулся:
- Да, сейчас сам всё увидишь. Я поплыву к тому айсбергу, что поменьше.
- Почему? – удивился эльф.
- Душа так хочет, - и Шустрик вдруг превратился в огромного чёрного змея.
Он сполз с корабля и поплыл, плавно разрезая ледяные волны, к айсбергу, заполз на него и увидел … девушку с бутылкой эля.
- Почему, когда пьёшь эль, чтобы согреться, начинают мерещиться всякие гады? – спросила она сама себя.
А змей подполз к ней и спросил:
- А что ты тут делаешь?
- Глюк, ты ещё и разговариваешь! – она засмеялась. – Вот весело! Теперь мне не будет скучно!
- Я настоящий, - искренне сообщил аспид.
- Верю, - она не верила и потрогала чёрную чешую. – Хм, тебя даже можно погладить. Надо же, какой качественный глюк!
- Я не глюк, я аспид.
- А что ты тут тогда делаешь? – резонно спросила девушка.
- всю жизнь мечтал увидеть айсберг.
- Ну, и как он тебе? Я тут уже три дня наслаждаюсь его красотами, - эльфийка решила не выяснять дальше, галлюцинация это или реальность.
- Грозный и величественный, одинокий и холодный. Так как ты тут оказалась?
- Высадили с корабля. Я под видом юноши проникла на борт, но меня разоблачили и высадили: женщина на корабле – плохая примета.
- Понятно. Держись за мою шею, я приплыл сюда на судне. Мы-то отвезём тебя домой.
- Не хочу домой! – забунтовала молодая авантюристка. – Хочу бороздить океан!
- Будет у меня свой корабль – будешь со мной плавать. А пока держись за шею, не на айсберге же тебя оставлять.
- А где у тебя шея? – резонно поинтересовалась девушка.
- После головы.
- Здесь?
- Да. Держишься?
- Угу.
И змей с айсберга сполз в океан. Ледяные брызни обдавали девушку, а аспид вёз её на «Морскую звезду».
- Вот нашёл на айсберге, - сообщил он Саргиэлю, заползая на борт.
- Надо же какие сокровища просто так валяются на глыбах льда! – удивился капитан.
- Хотела плавать, но высадили. Мы же довезём её до дома?
- Конечно. Давайте познакомимся. Меня зовут Саргиэль, я капитан «Морской звезды». А это мой лучший матрос Никола.
- Хельга, - ответила девушка. – А как вы взяли на борт змея?
Аспид заполз в груду своей одежды и превратился в юношую
- Ого! Какой ты худенький! – удивилась эльфийка. – Спасибо тебе, змей-спаситель!
И она обняла Шустрика и крепко поцеловала. Он покраснел.
- Это в знак благодарности, так что не смущайся.
- Я думаю, тебе, Хельга, надо дать сухую теплую одежду и накормить, - и Саргиэль повёл девушку в каюту.
А Шустрик остался смотреть на айсберги и думал, что обязательно должен стать капитаном, взять Хельгу с собой в океан: ведь его мечта сбылась, он может помочь ей осуществить её мечту.
Весёлая и жизнерадостная эльфийка быстро подружилась со всеми. Она разбиралась в морских делах и ничем не уступала матросам «Морской звезды». Саргиэль не переставал удивляться: ещё один прирождённый мореход. Но весёлое плавание длилось недолго: напали пираты. С ледяным спокойствием сражался Никола и убил капитана. Матросы «Морской звезды» дали достойный отпор разбойникам и взяли их корабль.
- Вот и есть у тебя на чём плавать, - сказала Хельга после боя. – Бери меня на борт.
Саргиэль засмеялся, а аспид смутился:
- Почему у меня?
- Ну, ты же убил капитана, - сказал эльф. – Таков закон океана. Поздравляю, мой друг!
- корабль назовём «Морской змей», в твою честь, - заявила Хельга, а Никола окончательно смутился.
Аспид, сияющий от счастья, Хельга и часть матросов пересели на захваченный корабль, все вместе направились в порт. Ещё немало лет Саргиэль и Никола плавали вместе. Эльфийка стала верной спутницей своего спасителя. В одном из портов аспид встретил Бенедикта: его рука в чёрной кожаной перчатке твёрдо легла на плечо Никола:
- Поздравляю с шестнадцатилетием! Вижу, ты нашёл, что искал.
- Да, - ответил юноша.- Простите, что ушёл и оставил лишь глупую записку. Все же волновались?
- Не важно, ведь ты нашёл своё место и свой путь.
- Да, это точно. Но откуда вы это знаете?
- Всё знаю, - улыбнулся Бенедикт. – Знаю и то, что подаришь бусы из аметистовых пуговиц Виктора Хельге.
- Это точно, - вдруг осознал Никола.
- Удачи, морской змей! – и Бенедикт растворился.
Аспид достал из кармана ожерелье и, улыбаясь, пошёл к Хельге.

Аптекарь

Антуан прибирался в своей аптеке: расставлял лекарства, проверял срок годности, протирал полки от пыли. Это была обычная субботняя уборка – любимое занятие аспида. Аптека же – его единственная любовь в жизни,  дни тихо текли в царстве склянок и порошков. Сам аптекарь жил на втором этаже, где также всегда была идеальная чистота, порядок и тишина.
К аспиду часто приходили эльфы с ушибами, вывихами и прочими травмами. Он им всем помогал. Если было нужно, то оставлял комнате для пациентов на втором этаже до полного выздоровления. Эльфы благодарили аспида котятами, предпочитая не знать, как именно он употребляет их в пищу. Скромный и тихий Антуан не вызывал страха, он был милым и его любили. Редко где так хорошо относились к аспидам, чаще всего избегали, боясь стать ужином.
Однажды Антуану принесли почти парализованную девушку: её укусила змея. Эльфийка бредила, а её подруги умоляли помочь.
- Спокойствие, - аспид осмотрел рану. – Неделя и она будет здорова.
Он отнёс девушку наверх, уложил в кровать, чем-то смазал место укуса и дал больной отвара. Вскоре девушка уснула, а аптекарь спустился вниз и продолжил продавать лекарства.
Ночью больная бредила, Антуан не отходил от неё, к утру эльфийке стало легче, она уснула, а потому аспид принялся за обычную работу. После пяти подобных бессонных ночей жизнь девушки была вне опасности. Антуан же засыпал на ходу, в аптеке что-то перепутал, а потом и вовсе уснул за столом.
- Бедный, как он уморился с Элизой, - сказал кто-то, но аптекарь никак не мог вырваться из лап сна. – Давай отнесём его наверх, пусть отдохнёт. Думаю, с Элизой за это время ничего не случиться.
- Нет,  нет. Я не сплю, - пробормотал Антуан.
- Я думаю, ты очень устал.
- Нет, нет. Всё нормально, - аспид поднял голову, увидел двух эльфов и встал из-за стола. – А вы ей родственники?
- Я её парень, а он друг.
- Не волнуйтесь, ещё три дня – и Элиза будет дома, - Антуана шатало.
- А ты давно ел? – спросил один из эльфов.
Аспид задумался, но так и не вспомнил, когда это было.
- Я сейчас вернусь, - и второй эльф вышел.
Антуан окончательно растерялся, его шатало, в глазах двоилось.
- Простите, мы с вами так и не познакомились. Мне так неудобно, - робко сказал аспид.
- Мигель, а мой друг – Сандро.
- Очень приятно. Антуан, хотя вы уже знаете. Простите, можно поинтересоваться?
- Пожалуйста, - Мигеля умиляли манеры аптекаря.
- У вас такие необычные имена для эльфов. Почему?
- Мы учились в Академии у вампиров. Там нам и дали вторые имена. С тех пор их только и используем.
- Понятно.
Вернулся Сандро с корзинкой очаровательных котят:
- Угощайся!
- Большое спасибо! – Антуан взял корзину и улыбнулся пушистым комочкам.
- Иди ешь и спи. Остальные как-нибудь переживут этот день без йода и зелёнки, - Мигель похлопал аспида по плечу. – Иди-иди, шатаешься от голода.
- Да-да, - в растерянности Антуан закрыл дверь за эльфами, поднялся наверх, поел и провалился в глубокий сон.
Аспид проспал остаток дня и всю ночь. Утром его кто-то настойчиво будил:
- Антуан! Вставай! Я есть хочу! Хватит спать! Я умираю с голода!
Аспид вскочил: кто туту? Кто умирает? С голоду? В изумлении аптекарь смотрел на девушку в ночной рубашке – он же не женат! Кто она?
- Вставай! – Элиза продолжала трясти аспида.
- Простите,  а вы кто? – тихо спросил он.
Эльфийка наконец замолчала и широко раскрыла глаза и рот, а через пару секунд возмутилась:
- Ты лечишь меня от укуса змеи уже неделю, а вчера уснул и не приготовил ни обеда, ни ужина! А сейчас нет и завтрака!
- Простите! – взмолился Антуан, всё вспомнив. – Сейчас я всё сделаю!
И аспид бросился готовить завтрак: больная превыше всего.
Ещё два дня эльфийка гоняла безотказного аптекаря: то книжку её почитай, то сказку  расскажи, то земляники принеси, то омлет приготовь, то колыбельную спой, то цветы поставь в комнате, то ей грустно, то ей скучно. И всё аптекарь делал, покорно выполнял капризы больной. А однажды вечером Элиза стала как-то странно смотреть на аспида.
- Какой ты забавный! – смеялась она. – У тебя глаза цвета спелой черешни. А они в темноте светятся?
- Да, как у всех аспидов, - скромно отвечал Антуан.
- А кровь чёрная? – не унималась девушка.
- Да.
- А зубы ядовитые?
- Да.
- А ты хорошо целуешься?
Аспид замер в удивлении, а Элиза подошла к нему и обняла:
- Сейчас я сама это узнаю!
Ничего не успел сделать Антуан, а губы эльфийки уже обожгли его поцелуем, руки обвили его шею. Горячее тело девушки прижалось к аспиду, сводя его с ума. Он еле сдерживал себя, чтобы не вонзить в нежные губы ядовитые клыки. Наконец, бесконечный поцелуй закончился.
- Ну, как?
Антуан молчал, не представляя, что надо отвечать на подобные вопросы. К тому же у него не было никакого опыта общения с девушками, кроме как с пациентками.
- Наверно, надо повторить, чтобы ты лучше всё понял, - и Элиза снова припала к его ледяным губам.
Её руки стали расстёгивать пуговицы на рубашке, изучать рельефный пресс и спускаться всё ниже и ниже.
- Нет! – закричал Антуан, еле отстранив от себя эльфийку.
Та с наивным взором спросила:
- Тебе не нравятся мои поцелуи?
- Нравятся, - сказал аспид, не желая обидеть девушку, и тем самым подписал свой смертный приговор.
- Тогда продолжим! – и опять обжигающий поцелуй.
Ремень расстёгнут. Антуан попытался перехватить руки Элизы, но она уже стягивала с него штаны и мягко подталкивала к кровати, а потом и вовсе заставила на неё опуститься. Антуан попытался встать, но девушка положила руки ему на плечи и попыталась удержать. Конечно, аспид мог одним движением освободиться из огненных объятий, но страсть Элизы заражала его, горячие губы ласкали и требовали ответа. Закрыв на миг глаза, Антуан отдался на волю чувствам, вышедшим из глубины души, её пыльных каморок, куда никто не заглядывал уже столько лет. Опаляющая страсть поглотила обоих.
Когда забрезжил рассвет, Элиза положила голову на грудь аспида и уснула, потом и он забылся глубоким сном.
Шаги. Кто-то поднимался по лестнице. Открылась дверь в комнату.
- Ой! – пискнула Элиза и прижалась к аспиду.
Антуан открыл глаза и увидел Мигеля в ярости:
- Так вот как ты её лечишь! Ночами не спишь! – и эльф скинул аптекаря с кровати.
Элиза сжалась в комочек и притихла. Мигель кричал и бил аспида, тот лишь уворачивался или блокировал  удары, сам их не нанося.
- Я убью тебя! – эльф рассёк бровь Антуана.
Аспид же был спокоен. Он хладнокровно скрутил Мигеля и повалил на опл.
- Прощу вас, успокойтесь. Давайте решим проблему другим путём.
- Отпусти меня, развратник! – эльф вырывался. – Каким другим путём?
- Скажите, пожалуйста, вы хотите действительно убить меня или только побить?
- Убить тебя хочу!   
- Попробуйте, но вам это не удастся. Потому предлагаю другой путь, - и аспид отпустил эльфа.
Тот вскочил и разбил губу Антуану. Вошёл Сандро.
- Бей его, он спал с Элизой!
Полетели столы, стулья, ножи, вилки. Комната превратилась в руины… Мигель зацепился за что-то ногой, вышиб дверь, падая на спину, и слетел с лестницы. Сандро замер в нелепой позе, а аптекарь кинулся к упавшему.
- Его надо уложить на доски. Скорее! Сандро, помогите мне, - попросил Антуан.
Ничего не понимающий эльф делал, что говорил аспид, а тот оказывал первую помощь.
- Так, сломана рука, нога, ушиб позвоночника, сотрясение мозга, синяки, царапины, - закончил осмотр Антуан. – Через месяц он будет здоров.
Сандро и Элиза в изумлении смотрели на аптекаря с разбитой губой и бровью. Тот всё хлопотал вокруг Мигеля.
- Ты будешь его лечить? – пробормотал эльф.
Аспид удивился:
- А почему нет? Я здесь единственный лекарь и обязан помочь ему.
Сандро смутился:
- Ну, это, спасибо. Я тогда пошёл.
А Элиза, всё ещё не понимая, спросила:
- Почему ты не сказал, что это я тебя совратила? Почему ты лишь защищался? Почему ты будешь лечить Мигеля?
Антуан улыбнулся:
- Больной есть больной, вот и буду его лечить. А прятаться за девушками – ниже моего достоинства. Будешь сидеть с Мигелем, мне нужен помощник.
И апсид ушёл за лекарствами, а эльфийка недоумённо смотрела ему вслед. Она почувствовала, что не стоит и мизинца аптекаря, вздохнула и присела на кровать к Мигелю, который прищёл в сознание.
- Антуан вылечит тебя.
- Да?
- Да. Я буду твоей сиделкой. Знаешь, он не такой как мы. Он выше нас.
Через месяц эльф был здоров и смущённо благодарил аптекаря.
- Забавные вы, эльфы, - произнёс  аспид вслед уходящим Мигелю и Элизе.
- Вижу, ты совсем не переживаешь из-за случившегося, - откуда-то появился Бенедикт и положил руку на плечо Антуана.
- Нет, ведь они снова будут вместе. Этот случай их кое-чему научил. Думаю, скоро это будет крепкая семья, - ответил аспид. – Давно вас не видел, Бенедикт. Как ваши дела?
- Хорошо. Ты останешься здесь?
- Конечно! Я же единственный лекарь. А эльфы слишком прекрасные создания, чтобы не заботиться о них, - улыбнулся Антуан. – Надо бы взять ученика.
- Желаю удачи! – и Бенедикт растворился.
- Спасибо, - ответил аспид и отправился наводить порядок в аптеке.

На краю

Лето заканчивалось. Был тёплый августовский денёк с лёгким ветерком и стайкой облаков на нежно-голубом небе. Мелиса задумчиво смотрела в окно.
- Девушка, я бы хотел купить этот букет, - прервал её размышления эльф, зашедший в цветочную лавку.
- Да, конечно, - рассеянность уже месяц не покидала Мелису.
Опять целый день среди ярких и дурманящих цветов. Опять собирать их в букеты, украшать лентами, а вечером прийти домой и смотреть на засохший букет роз с запиской от Бенедикта. Мелиса видела его всего два раза: когда уезжала в город эльфов и когда он спас её от вампира, перенеся к себе домой. И до сих пор всё до мелочей в памяти: улыбка, мудрые глаза цвета горького шоколада. От него пахло полынью, но странный запах безумно нравился девушке. Помнила Мелиса и чёрную, безупречно выглаженную рубашку с отложным воротником и расстёгнутыми верхними пуговицами, открывающими взгляду кулон – дракон из черненого серебра. Зверь с телом змеи и крыльями так и манил Мелису, но девушка так и не дотронулась до кулона.
А ночь… Ночь была безумной, горел костёр дикой страсти и вездесущих поцелуев обжигающе ледяных губ…
Нет, сколько можно жить воспоминаниями? Мелиса жаждала снова увидеть Бенедикта, рассказать ему о своей любви. Она искала и мысленно звала аспида, но он не приходил… «Ну почему, почему он приходит, лишь когда нужна помощь, но не может просто прийти!» - страдала девушка. Она была в Лесу Потерянных Грёз, но никто ничего не мог сказать о Бенедикте. «Но я же была у него дома! Где он?» - опять вопросы без ответа.
А Бенедикт появлялся из ниоткуда, помогал и исчезал в никуда.
Пришла осень, озолотила деревья, укутала небо в плачущие облака, подлила грусти в лампаду сердца Мелисы. Девушка бродила по парку, по дорогам из солнечно-жёлтых кленовых листьев. Искала Бенедикта. Лил дождь, хлестал по лицу, а она и не замечала. «Сколько можно? Сколько ещё искать? И где?» - спрашивала себя девушка.
А потом зима, вьюга, холода, серые вечера. Холода, холода. Словно сердце оделось коркой изо льда. Опять бесплодные поиски. Забыть Бенедикта?..
Пришла весна. Мелиса снова бродила среди скал в Лесу Потерянных Грёз. Внизу бежала навстречу далёкому океану горная река, несла растаявший снег и лёд. Мелиса стояла на краю и смотрела на безоблачное небо и равнодушное солнце. Девушка сделала шаг к пропасти. На самом краю. На краю чувств и скалы. Один шаг – и всё кончено. Тишина и покой. «Да, я ухожу навсегда!» - и Мелиса сделала шаг… Но кто-то удержал её, обхватив рукой за пояс:
- Глупая, куда собралась?
Сердце замерло от знакомого голоса. Полились слёзы, Мелиса не находила сил, чтобы обернуться, лишь смотрела на держащую её за талию руку в чёрной перчатке.
- У тебя вся жизнь впереди, всё только начинается. Уйти, не познав этот мир – разве это не глупо? Как надкусить спелую и сочную землянику и выкинуть ягоду. Разве так делают?
Рыдание, Мелиса не могла успокоиться. Сквозь слёзы она шептала:
- Я люблю вас, Бенедикт! жить не могу без вас! Я искала, была в Лесу, но не нашла вас. Почему вы пришли только сейчас? Разве не знали, что я ищу вас?
- Знал, всё знал. Потому и не пришёл,- спокойно ответил Бенедикт.
Мелиса обернулась: опять скрыт за плащом!
- Почему??? – закричала девушка и сняла с Бенедикта капюшон.
Он смотрел мимо неё, спокойно и твёрдо снял руки Мелисы со своих плеч. Казалось, он бесконечно равнодушен и бессердечен.
- Почему? Ответь! – требовала Мелиса. – Почему вы не приходили? Я не прошу любви, я просто хочу видеть вас!
- Время лечит, - ледяное спокойствие в каждом слове. – Не видя меня, скорее забудешь. Время сотрёт любовь. Забудь меня!
- Почему вы хотите этого? Почему? – рыдала девушка.
- Забыть – значит забыть. И никаких свиданий.
Мелиса отошла от него и с презрением сказала:
- Вы не любили. Вы не умеете любить! У тебя нет сердца! Камень! просто камень!
Он молчал.
- Почему вы дали мне сделать шаг в пропасть? Или этим вы бы замарали свой образ защитника и помощника аспидов? – Мелиса была в ярости.
- Просо не люблю, когда делают глупости.
- Я ненавижу тебя! – и Мелиса подошла к Бенедикту, чтобы дать пощёчину.
И посмотрела в его глаза… За внешним ледяным спокойствием бушевали чувства, в душе пылал костер любви. Любви безумной, любви к ней.
- Забудь меня, Мелиса, - голос не дрожал. – В моей жизни нет места любви, мой путь другой.
И Бенедикт растворился. На краю стояла девушка. Она больше не плакала, лишь знала: он любит её. А вокруг текли ручьи, пробивались ростки – жизнь пробуждалась после зимнего сна.
Лишь Лес Потерянных Грёз не менялся. Как были голые чёрные корявые деревья, так и остались. Лес шумел и ворчал, а Бенедикт отвечал ему ледяным голосом:
- Нет в моей жизни места любви и дружбе, вражде и ненависти, надежде и вере. Я выбрал другой путь и пройду его до конца.
А на краю стояла девушка, смотрела вниз со скалы, спрашивала себя:
- На что же он променял любовь и дружбу? Я не уйду из этого мира, пока не узнаю. Здесь, на краю, над горной рекой. Я однажды узнаю всю правду о Бенедикте.

Странные эльфы

Виктор гулял по какому-то эльфийскому лесу. Светило солнце и пели птички. Аспид щурил глаза цвета фиалки и мурлыкал какую-то песенку. Виктор собирал цветы в затейливый букет и грелся на солнышке. А на одной из лесных тропинок умелый охотник поставил капкан. И аспид в него попал. Железная пасть захлопнулась и сломала ногу. Со слезами на глазах Виктор смотрел на торчашие кости и пытался разжать железные челюсти капкана, но не смог.
- Ладно, рано или поздно придёт охотник  и освободит меня.
Виктор устроился поудобней, насколько это было возможно. В ожидании он оборвал все цветы, до которых смог дотянуться. Триста раз погадал на ромашке и пришёл к выводу, что никто его не любит. Это обстоятельство на сильно расстроило аспида – он и сам никого не любил. По-прежнему одиночество было вечным спутником Виктора.
Нога болела и не давала уснуть, пронзительно громко пели птицы… Наконец пришёл охотник проверить капкан.
- Эй, ты как в него попал?
- Шёл и попал, не заметил, - угрюмо ответил аспид. – Снимешь его? Или я тут так и останусь?
- Сниму, - охотник принялся за дело. – Он у меня особенный, никто кроме меня не раскроет его.
- Я уже понял.
- Да у тебя нога сломана! - присвистнул эльф.
- А то я думаю, почему это кости торчат! – съязвил Виктор.
- Ладно, не расстраивайся, - охотник наконец-то снял капкан. – Мы с братом тебя вылечим.
- Спасибо, - аспид встал на одну ногу. – Куда прыгать-то?
- Держись за плечо. Тут недалеко.
Прыгать оказалось неудобно: нога ныла. Кости всё норовили за что-нибудь зацепиться. Наконец, они вышли к избушке в лесу.
- Лориэль! – позвал брата охотник.
Выбежал худенький юноша, похожий медовыми волосами и карими глазами на рослого брата.
- Попал в капкан, надо вылечить.
Лориэль кивнул и убежал в избушку. Охотник помог Виктору зайти, уложил на стол и дал кружку:
- Выпей всё сразу, сейчас кости вправлять будем.
Аспид выпил – то был крепкий эль. В глазах потемнело – эльфы начали колдовать над его ногой. Вонзив чёрные когти в дубовый стол на пару сантиметров, Виктор терпел жуткую боль пару часов. Наконец рану зашили, ногу забинтовали. Аспид с трудом вытащил когти из стола и сел:
- Спасибо.
- Ещё рано, - усмехнулся охотник.
- И сколько мне ещё так прыгать?
- С  месяц или два.
Виктор рухнул обратно на стол.
- А как тебя зовут? – поинтересовался Лориэль, рассматривая мощные чёрные когти.
- Виктор, - прошипел аспид.
- А меня – Лориэль, а брата – Вингаэль.
- Очень приятно, охотнички.
- А почему у тебя такие необычные глаза? – любопытства у младшего брата было явно больше, чем надо.
- Чтобы ты спросил! И вообще, они по ночам светятся, когда я ем молоденьких эльфов!
- Брат! У нас настоящий вампир! – радости Лориэля не было предела. – А покажи зубы! НУ, пожалуйста!
Виктор вздохнул:
- Я аспид.
Оба брата с удивлением посмотрели на него:
- Это кто?
- Я пострашнее ваших любимых вампиров буду, ибо я и вампира могу съесть!
- Ух ты! Здорово! – Лориэль прыгал от восторга.
- У тебя бра всегда такой! – мрачно спросил Виктор Вингаэля.
- Да.
- Сочувствую.
Эльф ухмыльнулся:
- Это я тебе сочувствую. Он будут сидеть с тобой. А мне некогда, я на охоте весь день.
- Бенедикт! Спаси меня! – застонал Виктор!
- А это кто? Твой дракон? – потребовал ответа Лориэль.
- Нет. Это аспид, который всех спасает, утешает и наставляет.
- А кто твой дракон?
- Без понятии, Виктору хотелось потерять сознание и не отвечать на вопросы любопытного эльфа.
- А у нас, эльфов, дракон – Корнелий. Я каждую весну приношу на алтарь цветы. Я верю, что он помогает мне. Жаль, что ты не знаешь своего дракона.
- Я не верю в драконов. Я не верю в ритуалы, обряды и приметы. Я не верю ни во что!
- А я верю, - сказал Лориэль.
- Наивный эльф, - презрительно усмехнулся Виктор.
- Брат, ты отведёшь когда-нибудь больного в комнату или замучаешь своими вопросами несчастного до смерти? – терпение Вингаэля лопнуло.
- Да, сейчас. Слезай и прыгай за мной. Я тебя сейчас спать уложу.
- Спасибо, я сам, - прошипел аспид.
Лориэль, несмотря на яростное сопротивление Виктора, помог ему лечь, укрыл одеялом, спел колыбельную и лишь после этого оставил аспида в покое. Целыми днями Лориэль доставал его рассказами про эльфов, песнями, стихами, вопросами… Аспид шипел и пытался напугать чрезмерно любопытного юношу:
- Мне ничего не стоит лишить тебя жизни.
- Конечно! Ты же и вампира можешь на тот свет отправить! – Лориэль не понял угрозы. – Расскажи по аспидов1 Я ничего о них не знаю1 Но очень хочу узнать!
- Хорошо, - вздохнул Виктор. – Много лет назад появились пять народов. У каждого из них есть свой дракон. Я не помню их имена. Прекрасные и болтливые эльфы поселились в лесах. Строгие вампиры выстроили себе мрачный город. В океанах, морях, реках и озёрах стали жить русалки и тритоны. Аскетичные аспиды ушли в скалы. А пятый народ, сантала, создали себе город на облаках.
- так они есть? – перебил Лориэль. – Я читал о крылатых эльфах!
- Они не эльфы, - задумчиво ответил Виктор. – Они умеют летать. Я никогда не видел сантала, кроме как в древних книгах. Их город на облаках называется Лихтьяре. Я мечтаю побывать там, если он действительно существует.
- Я думаю, что существует, - уверенно сказал Лориэль. – Вот мы с Вингаэлем жили и ничего не знали об аспидах. А вы есть!
- В этом нет ничего удивительного, - продолжил рассказ Виктор. – Мы едим эльфов, русалок. Вампиров и наверняка санталов. Однако, если вампира могут и не убивать свой ужин, то после нашей трапезы остаётся лишь жуткий труп. И много лет назад аспиды решили не губить прекрасные эльфийские жизни, отгородились от суеты этого мира Лесом Потерянных Грёз. В центре леса стоят наши дома, библиотека с сокровищами культуры. Своя тихая жизнь течёт среди скал. Кто хочет – может уйти из леса, кто хочет – вернуться. Но мы оставили за собой право съедать тех, кто вошёл в Лес Потерянных Грёз. Так несколько лет назад я лишил жизни одну милую эльфийку.
Виктор замолчал, потом с грустью продолжил:
- Она верила, что за Лесом живут такие же эльфы, что они бояться пройти через Лес. Она хотела найти их и рассказать им о своей деревне, пригласить в гости… А я её съел… - аспид отвернулся к окну.
- Жалеешь?
- Нет, я же вредный! – Виктор попытался обмануть себя.
- Значит, жалеешь, - всё понял Лориэль.
Аспид зашипел:
- Знаешь, эльфиек я пробовал. А эльфов – пока нет!
- А когда вампира съешь? – Лориэль опять не понял угрозы. – А если сантала встретишь, то съешь его?
- Сначала я съем тебя! – Виктор вскочил с кровать, но со стоном рухнул обратно.
А Лориэль заботливо поправил ему одеяло и подушку:
- Так чем же вы занимаетесь?
Виктор вздохнул, подумал, что лучше рассказать эльфу про аспидов и выслушать его – другого пути нет. После тяжких размышлений аспид продолжил:
- Мы живём в скалах, готовим снадобья и выращиваем цветы. Некоторые из нас отвозят лекарства в эльфийские деревни и города, а кто-то продаёт цветы. У нас растут чёрные розы и белоснежные аласы, есть и другие цветы. Есть ещё один удивительный сад. Его хозяин – молодой аспид – получил его в наследство от родителей. Вот уже пять лет он так небрежно заботиться о цветах, что позорит наших цветоводов. Однако это самый красивый сад! Только там растут самые прихотливые цветы. Все удивляются Датуре, молодому небрежному садовнику.
- А что это за цветы аласы?
- Это редкий цветок скал, раз в пять лет раскрывает свой бутон ровно на один день. Аромат его навевает приятные мечты, дарит покой и умиротворение. Сам цветок в две твоих ладони, с тысячью белоснежных бархатных лепестков, составляющих пышную юбку колокола цветка. Лепестки довольно узкие и длинные.
- Красивый?
- Безумно.
- А когда ты поправишься, покажешь мне Лес Потерянных Грёз? – попросил эльф. – Потом можешь делать со мной, что хочешь. Только покажи Лес и аласы. Хоть съешь, хоть изнасилуй!
Виктор остолбенел и не моргая смотрел на эльфа, начиная его бояться.
- Что? – спросил Лориэль.
- Я что по-твоему извращенец?! – прошипел аспид.
- Нет, - робко ответил эльф. – Ты очень красивый. Такие глазки очаровательные.
- Боюсь, ты сам меня изнасилуешь, - вздохнул Виктор. – Я-то со сломанной ногой, а ты молодой и сильный… извращенец.
- Нет, я не такой! Правда! – закричал Лориэль. – Хочешь докажу?
Виктор закрыл глаза, мысленно попрощался с рассудком, потом спросил:
- и как ты докажешь?
- Сейчас, - и эльф начал было расстёгивать рубашку.
- Вингаэль! – не своим голосом закричал Виктор. – Вингаэль! Бенедикт! Кто-нибудь!
Топот. Вбежал старший брат:
- Что случилось?
Лориэль покраснел и убежал.
- Дай мне костыль, палку или ещё что! Я домой иду! – Виктор отчаянно пытался встать.
- Что случилось? Достал мой брат вопросами?
- Нет, мне надо домой! – не признаваться же, сто эльф хочет им обладать.
- Скоро ночь, может быть, завтра отправишься?
- Запри меня в комнате и не пускай Лориэля! Прошу тебя!
Вингаэль засмеялся:
- Хорошо, хорошо. Он тебя не побеспокоит.
Виктор вздохнул и остался у эльфов. Всю ночь ворочался, разболелась нога, не спалось… «И кто у нас дракон? Есть ли он вообще?» - метались мысли в голове. В окно светила луна. Апсид смотрел на небо и уже почти успокоился, как кто-то в окне заслонил собой луну. Залез. Виктор притворился спящим. Лориэль подошёл к кровати, нагнулся и поцеловал аспида в губы. Виктор подскочил, но эльф удержал его и закрыл рот рукой.
- Тихо, не кричи. Я всего лишь хочу пожелать тебе сладких снов..
Виктор убрал с себя эльфа и прошипел:
- И тебе крепко спать. Отдельно от меня!
- Не сердись, я тебе сейчас покажу. Что у меня есть.
- Я знаю, чего у тебя явно нет!
- Чего? – удивился эльф.
- Мозгов!
- Есть они у меня. Просто я тебя люблю.
Виктор хотел провалиться сквозь землю от стыда: ему признался в любви эльф!
- А брат держит меня здесь, в лесу, ни с кем не разрешает встречаться, - пожаловался Лориэль. – Всех парней разогнал!
Виктор подумал, что вообще бы убил такого брата.
- Закапали слёзы: несчастный уткнулся в плечо аспиду и заплакал:
- Даже тут, в глуши, я ношу мужскую одежду. Да кому я тут-то нужна!
Виктор открыл глаза: так это девушка??? Она залилась рыданиями, а аспид обнял и понял, что это действительно эльфийка, а не эльф.
- Ну, не плачь, - почему-то Виктор захотел успокоить её. – Почему брат разогнал всех женихов?
- Сказал, что они не пара мне. Ему все не нравятся! Он меня сам воспитывал: родители умерли. Когда я ещё маленькой. Нет, он хороший, но я хочу быть сестрой, а не братом!
- Не плачь, я выздоровею и возьму тебя с собой. Как подругу, - Виктор решил этим искупить часть вины за Сальвинию, бесконечно малую часть.
Виктор гладил эльфийку по голове и тихо напевал колыбельную. Девушка успокоилась.
- Как тебя зовут на самом деле?
- Лориэль, так и зовут. Я подарю тебе эту ночь.
- Не надо, - аспид строго посмотрел на не.
- Почему? Я люблю тебя!
- Это замечательно. Но спать со мной ты будешь только после свадьбы.
Лориэль посмотрела на аспида: он предлагает ей выйти за него замуж? Кажется, нет. Она вздохнула.
- Иди спать к себе. Желаю доброй ночи!
- А можно тебя поцеловать?
- Один раз, - и эльфийка крепко поцеловала аспида в губы.
- Сладких снов! – Лориэль вышла через окно.
Ещё долгих три недели эльфийка сидела с Виктором, Вингаэль ничего не заподозрил, а апсид не позволял себя целовать, кроме как перед сном. Лориэль много раз пыталась доказать, что принцип 2ничего до свадьбы» - глупые предрассудки, что он ни во что не верит. Но Виктор был непреклонен: он не собирался жениться на девушке, с которой провёл хоть одну ночь, и он не будет спать с девушкой, на которой не женат.
Тогда эльфийка спросила:
- Как думаешь, у меня много шансов стать твоей женой? Или можно спать, не надеясь на это?
Виктор застонал: и что отвечать? Жениться? Он, что, самоубийца? А не жениться – сама обманом заведёт в постель. В любом случае от Лориэль никуда не деться… Аспид вздохнул и ответил:
- Не спать. Я женюсь на тебе.
- Ура! – эльфийка крепко обняла Виктора.
- Когда-нибудь…
Кости срослись и аспид бежал с Лориэль, оставив Вингаэлю записку: «Обещаю хранить твою сестру как бесценное и прекрасное сокровище, заботиться о ней и быть верным мужем. Как-нибудь приедем в гости. Спасибо за всё! Виктор». Пару проклятий полетели вслед аспиду, но он был уже далеко, а Лориэль безумно радовалась, что может увидеть мир.

Падение Эльфийской империи

Океан слегка покачивал слегка могучий корабль, бороздящий его просторы. Миллионы звёзд отражались в тёмной воде. Ночное небо и дремлющий океан сливались, стирая границу между небом и землёй. Прохладный ветер наполнял паруса корабля, чей капитан любовался ночь. на море. Никола смотрел вдаль. Тишина и покой. То. что он искал, он нашёл. Неслышно подошла Хельга и обняла мужа:
- Какая прекрасная ночь…
-  Да, - ответил аспид и поцеловал жену.
Они любили быть вдвоём в ночи,  под небом с бриллиантами звёзд. Ветер ласкал их. а луна стыдливо пряталась за облаками.
В ночи раздался выстрел…
- Что это? – Хельга отпрянула от мужа. – Два корабля с имперскими флагами стреляют по нам из пушек!
Аспид вгляделся в темноту:
- Они идут на нас. В чём дело?
Ещё выстрелы и крики: «На абордаж!».
- Они напали на нас! Так просто им с рук это не сойдёт!
В недоумении приняла сражение команда Никола. А имперские корабли, полные богатых эльфов, желали доказать своё превосходство суровым северным мужчинам.
- Отправим на дно рыболовов! – смеялся эльф в роскошных одеждах. – Повеселимся на славу!
- Спать вам на дне. хозяева морей! – засмеялся другой праздный эльф.
Корабль Никола оказался меж двух имперских. Через борта перебирались желающие доказать своё превосходство. Их было в пять раз больше, чем матросов у аспида. Бой. На смерть. Одни – за свою жизнь, другие – для развлечения.
- Умри со мной! – крик Хельги разрезал грохот сражения.
Никола обернулся: меч в груди у любимой и захлёбывающийся кровью эльф. Хельга крепко держала своего убийцу и медленно падала за борт…  Никола бросился к ней, но не успел. Океан поглотил обоих. Аспид обернулся и понял, что корабль идёт ко дну со сражённой командой.
- Нет! – и в отчаянии Никола срубал головы тех, кто погубил «Морского змея»
Волна захлестнула и трупы и живых, смыла в океан. Аспид стал змеёй и нырнул в глубину, желая найти тело любимой и предать его земле. А богатеи, выловив всех своих, радовались: они проучили рыбаков!
Весть о нападении любимчиков императорского двора на северных эльфов быстро достигла берегов. Рыболовы возмутились и поклялись отмстить за братьев. Так началась война.
В одном из портов сидел  хмурый мужчина и пил крепкий эль. Вокруг шумели эльфы, кричали, спорили.
- Это наш океан! Нечего здесь делать красавчикам с полированными ногтями!
- Они не знают, что такое быть мужчиной!
- Император погряз в балах и развлечениях!
- Всех их в море акулам на ужин!
Хмурый мужчина поднялся и мрачно заявил:
- Они развлекались.
Все замолчали.
- Им было скучно, решили напасть на корабль, чтобы развлечься! – И Никола ударил кулаком по столу. -  Почему бы теперь нам не развлечься и не напомнить умелым танцорам их место? Корнелиус мне не император!
- И мне!
- И мне!
- Никола, веди нас, мы отомстим за братьев!
Белокурые эльфы с небесно-голубыми глазами, полными справедливого гнева, пошли за аспидом в поход на Таналью, столицу Эльфийской империи…
А там шумел очередной бал, лилось вино, звенел смех красавиц и красавцев. Император ел сочное зелёное яблоко и ещё ничего не знал об армаде кораблей, идущих по Лантеру с севера. А в шумной и полноводной эльфийской реке плескались самые дерзкие и красивые, не зная, что очень скоро прозрачная вода станет красной от крови…

Осень, золотая и прекрасная, укрыла догоги солнечно-жёлтыми листьями, обагрила виноградники. Запылал осенний пожар и в Таналье.
Раэль отошёл от окна и вздохнул:
- Севернее эльфы идут по Лантеру.
- Грабят и убивают? – спросил кто-то из присутствующих на собрании знати в императорском дворце.
- Нет. Ничего не трогают. Но корабли полны оружия.
- Ничего, мы их тут ласково примем. Погуляю, повеселятся, отдохнут и забудут, зачем пришли, - беспечно решил белокурый Эмиль.
- Не знаю…
- А чем воюют эти северные мужланы?
- Мечи, кинжалы. Очень хорошо владеют оружием, - ответил Раэль.
- Но мы-то тоже умеем вести бой. Все же учились в Академии, - беспечность никогда не покидал Эмиля.
- Зря ты так думаешь, - грустно сказал Раэль. – Они будут мстить за несправедливо погибших братьев. Я бы тоже так делал.
- А мы будем сражаться за свою честь! – воскликнул юный Эмиль.
- Была бы она… - прошептал Раэль.
- Мечи и шпаги в руки! Не дадим победить северным эльфам! – так решила знать эльфийской империи.
А по городам и деревням ходили разбойники, грабили, ждали войны, желая разбогатеть. В очередной раз Виктор отбивался от банды эльфов, пылающих желанием обчистить карманы аспида и его жены. Вырвавшись из лап разбойников, Виктор и Лориэль решили заночевать в ближайшей деревне.
Окна закрыты, никого на улице. Аспид постучался в дверь одного из домов. Нет ответа. Они постучались в другой дом, третий, четвёртый…
- Куда все подевались? – недоумевала Лориэль.
- Зачем пришли? – вдруг оттуда-то появился эльф с дубиной.
- Переночевать.
Эльф осмотрел им: пыльная одежда, разбитая скула аспида, усталое лицо Лориэль.
- Ладно, идите за мной, - и он повёл их в свой дом. – Разбойники орудуют по всей империи, вот все и сидят дома. Только выйдешь на улицу – ограбят, изобьют или изнасилуют.
Виктор сжал кулаки:
- А разве спрятавшись, вы что-нибудь решите?
- Спасём свои жизни.
- Если не подожгут дом, - глаза аспида горели ненавистью. – Надо поставить на место этих любителей лёгкой добычи!
- И как? – безучастно спросил эльф.
- Мы сами нападём на них!
- Вы вдвоём?
- Со всеми желающими восстановить справедливость!
- Ты ничего не боишься, - заметил эльф.
- Чего бояться? Умереть? Но эта смерть им дорого обойдётся!
- Ты прав, - эльф словно проснулся. – Мы отомстим!
Так появилась не армия, но сила, способная вернуть прежние времена, когда можно было спокойно путешествовать, не боясь оказаться в лапах разбойников.

А северные эльфы подошли к  Таналье… Там их ждали имперские войска, желавшие развлечься войной… Зазвенели мечи, полилась кровь. И скоро разлились война чёрной водой по всей Эльфийской империи, унося жизни невинных и виновных.. Воды Лантера потемнели от крови, наполнились трупами. Горели деревни и города, Таналья превратилась в руины. Воевали мирные жители с разбойниками, знать сражалась с моряками, эльфы лесов бились с эльфами полей. Всюду лилась кровь и гибли эльфы.

В тронном зале царила тишина. Все ждали императора. Наконец огромные двери раскрылись и вошёл Маркус. Гулким эхом отзывались в высоких сводах его шаги. Император подобрал роскошные одежды, сел на трон с обрамлением из чернёного серебра, откинул назад серебристые кудри ниже плеч и обвёл стальным взглядом трёх сыновей и двух дочерей. Помолчал и сказал:
- У эльфов война. Знать наступила на гордость мореходов. И последние могут выиграть эту войну. Но они не умеют править. Разве мы позволим эльфам увязнуть в гражданских войнах?
- Что ты предлагаешь, отец? – спросил Антуан, средний сын.
- Предлагаю ввести наши войска и закончить войну, взяв власть в свои руки.
- То есть завоевать Эльфийскую империю? – уточнила Кассия.
- Да. Лучше чем мы, вампиры, никто править не умеет. Эльфы могут лишь петь и танцевать. Их государство почти развалилось, мы дадим им своё.
Сыновья и дочери переглянулись, Мартин спросил:
- Когда выступаем?
- Завтра утром, - улыбнулся Маркус младшему сыну.

Эмиль и Раэль бились в первых рядах. Первый бился за свой образ жизни, за право на аристократизм. Раэль же понимал, что правда на стороне северных эльфов, а потому дрался честно и открыто, искренне желая пасть на поле боя. Эмиль сиял лазурными глазами и отражал удары, успевая наносить свои, смертельные. Да, он знал, что северные эльфы справедливо мстят, но юноша не считал себя виновным в чём-либо. Это же не он развлекался пару месяцев назад! Надо было просто тех весельчаков выдать северным эльфам, а они бы сами разобрались. И почему за чужую глупость он долен страдать? И юноша доблестно сражался.
Где-то недалеко на белоснежном коне разъёзжал император. Он картинно отражал удары мечом с богато украшенной рукоятью. Увидев это, Эмиль скривился от презрения, а чья-то сильная рука занесла меч над головой императора. Эльф отвернулся, а Корнелиус был обезглавлен.
- Император мёртв! – услышал Виктор, прежде, чем в его сержце вонзился меч врага.
- Не может быть… - и аспид рухнул на колени.
- Умри! – и с ненавистью в глазах Лориэль снесла голову убийце мужа.
Виктор с удивлением смотрел, как льётся его чёрная кровь:
- Неужели я умираю?..
Он упал на спину. Фиалковые глаза по-прежнему смотрели на далёкое небо, но лучи ослепительной звезды больше не согревали Виктора…

У Леса Потерянных Грёз стояли двое.
- Я ошибся, - говорил Санктус. – Мы слишком долго жили на облаках, презирая жизнь на земле. Нас забыли, мы стали лишь легендой, старой сказкой.
- Крылатые эгоисты, - улыбнулся Бенедикт. – Сказка может стать реальностью.
Санктус покачал головой в знак сомнения, вздохнул и спросил:
- Почему эльфы воюют друг с другом, а их отряды возглавляют аспиды?
- Не все отряды, - уточнил Бенедикт. – Просто мой народ знает, что такое справедливость и ценит правду.
- Но твой народ живёт анархией! – напомнил Санктус. – Как же так, у вас нет государства, каждый сам выбирает свой путь и никто не ошибается?
- Ошибаются, ищут и находят, - ответил Бенедикт. – Я слежу за каждым и лишь иногда подсказываю. Мне не нужна власть и примерные граждане, как Маркусу, мне не нужно государства избранных, как тебе, мне не нужно пышного дворца, балов и развлечений, как Корнелиусу.
- Знаешь, Корнелиус меня не узнал, - вздохнул Санктус. – Забыл?
- Нет, - грустно ответил аспид. – Он больше не дракон. Обычный эльф на троне.
- Как же так?
- Он воплотился во всех эльфах, в их культуре. Он отдал на это всю свою энергию и получил взамен жизнь смертного. И скоро его душа придёт ко мне в Лес.
- Он умрёт? – Санктус не хотел в это верить. – Неужели его мечта покинула его?
- Да, она воплотилась, а его мечты как смертного уже пришли ко мне.
Драконы помолчали, осознавая  реальность.
- Бенедикт, - спросил Санктус, - разве ты не желал другой жизни: любви, семьи, дружбы?
- Нет, мне это не нужно, - аспид не улыбался, лишь грустно смотрел вдаль.
- Разве? Я же вижу, что ты изживаешь из своего сердца любовь! Придя в этот мир в облике смертного, будь готов прожить жизнь смертного.
- Ты прав. Есть любовь. Но ей нет места в моём сердце. Я выбрал другой путь. Когда мечта погибает и в неё больше не верят, то она приходит в Лес Потерянных Грёз. Предавший её вскоре умирает, и душа летит вслед за мечтой. Я забочусь о них, пока они не воссоединятся, тогда их  хозяин возвращается в мир живых.
- А ты тогда правитель царства мёртвых?
- Нет, хозяин Леса Потерянных Грёз, приюта душ.
- И все возвращаются?
- Нет, некоторые остаются здесь навсегда, - печально произнёс Бенедикт. – Смотри, душа Корнелиуса идёт к нам.
Санктус с надеждой посмотрел на неё, но понял, что она останется здесь навсегда.
- Мне пора, – и Бенедикт отправился провожать души.

Вторглись вампирские войска, уничтожили остатки разбойников и знати,  и Эльфийская империя пала. Маркус поделил земли эльфов между своими детьми. Началась новая жизнь, вампира отреставрировали её на свой вкус.
Лес потерянных Грёз стона, души метались, но ещё не были готовы вернуться в мир живых. Лишь душа Виктора задумчиво бродила по лесу, искала Сальвинию, чтобы попросить прощения.

Мелиса с грустью возвращалась в Лес, Таналья изменилась, стала совсем другой. Аспидке нравился чистый и аккуратный город, отстроенный вампирами, но жить в нём она не хотела.
У Леса стоял Бенедикт.
- Ты ждёшь меня? – с надеждой спросила девушка.
- Да, наверно, - глухо ответил он.
- Я хочу помогать тебе, хранитель душ.
Аспид снял капюшон и улыбнулся:
- Спасибо, мне действительно не хватает помощника. Идём, душа Виктора готова возродиться.
С небес спустился всадник на чёрном коне с золотыми крыльями. Санктус сошёл на землю и попросил:
- Я знаю, Виктор очень хотел увидеть Лихтьяре, так и оставшийся сказкой для всех. Ты можешь возродить его санталом.
- Да, - улыбнулся Бенедикт.
Хозяин душ вернул к жизни Виктора и дал ему чёрные крылья.
- Я буду твоим верным помощником, - прошептала Мелиса Бенедикту, глядя, как взлетают в небо Виктор и Санктус.
Бенедикт чуть улыбнулся. Жизнь продолжалась.

Коронация

Вампиры поступили хитро: они отстроили эльфийские города, разделили империю на пять областей, незаметно насадили своё государство и лишь потом о том, кто будет править. Эльфы ждали, что наместников выберут из них, но Маркус раздал области детям. И после был праздник. У вампиров – Маркус короновался на эльфийский трон. И эльфами некуда было деваться. Бенедикт, Санктус и Антариус не думали вмешиваться, лишь пришли на коронацию.
С тоской в сердце бродил по огромному вампирскому замку Санктус: он и его народ по-прежнему лишь легенда, до них никому нет дела, их любят лишь в сказках. Антариус чаще бывал среди эльфов, русалки и тритоны жили рядом, в озёрах, часто то утаскивали кого-нибудь на дно, то просто дружили, то отдавали жизнь за любовь и существование на сущее. Честно говоря, Антариусу не было никакого дела до воин эльфов и завоеваний вампиров – лишь бы к нему в океан не лезли.
Была на коронации и Мелиса. Теперь и она скрывалась за чёрным плащом. Однако природное любопытство аспидки ничем нельзя было скрыть. Девушка ушла с официальной части и стала бродить по дворцу, где наткнулась на Санктуса. Он сидел на ступенях винтовой лестницы одной из башен. Мантия лежала на полу, золотые крылья тускло поблёскивали. Он сидел, обняв колени, и грустно смотрел на пыльный пол. Мелиса присела рядом, её далеко не сразу заметили.
- Почему вы ушли? – нарушила она тишину.
Санктус на миг очнулся, оглянулся и опять ушёл в себя.
- Вы такой грустный. Почему?
И не сдержавшись, девушка потрогала золотые перья в крыльях. А смоляные кудри так красиво лежали на широких плечах! И чёрные ресницы чуть гасили блеск золотых глаз. Мелиса залюбовалась санталом. Она долго и внимательно рассматривала его правильные и красивые черты лица, узоры на одежде, вышитые золотом, руки с замысловатыми кольцами… Через некоторое время на щеках Санктуса разлился румянец смущения:
- Вы так странно смотрите на меня!
- Простите, вы очень красивый, - ответила Мелиса.
Санктус окончательно покраснел, а аспидка с удивлением смотрела на него.
- Что вы хотите от меня7 – строго спросил сантал.
- Ничего.
- Вот и оставьте меня в покое! – Санктус встал и собирался было уйти.
- Подождите! – Мелиса взяла его за руку. – Теперь я помощник Бенедикта. Я хочу вам помочь!
Санктус рассмеялся:
- Чем же ты мне поможешь? И как ты стала его помощником? О, я, кажется, знаю! Ты повсюду следовала за ним, не давала покоя. Так ведь?
Мелиса обиженно отвернулась:
- Нет, не так.
- Простите, значит, я ошибся. А как?
- Не скажу! – и Санктус залился смехом так, что заразил Мелису.
- Какая же ты смешная!
- На себя посмотрите! – дерзко ответила Мелиса. – Сбежали с церемонии, сидите на лестнице и думаете непонятно о чём! Прямо как ребёнок!
- Ты права, - и Санктус рассмеялся над собой. – Просто я здесь не больше, чем легенда. Вот мне и грустно.
- А вы спуститесь с облаков на землю и станете для всех реальнее.
- Ты опять права. Нет, не ошибся Бенедикт с помощником. Ладно. идём. Нас, наверно, уже потеряли.
Санктус взял Мелису под руку: впереди ужасно скучная церемония, а тут такой необычный и забавный собеседник.

Лилась музыка и вино. Всюду раздавался смех довольных вампиров и смирившихся с участью эльфов. Фаэран с презрением смотрел на этот нелепый праздник. Честно говоря, он совсем не хотел сюда ехать, но Бенедикт его уговорил. Скользя взглядом по глупым радостным лицам, юноша увидел в шумной толпе того, кто также следил за происходящим. В сердце вспыхнул огонь ненависти: Виктор! – и потух – как давно это было! И многое изменилось. Аспид заметил Фаэрана и поспешил к эльфу:
- Вечер добрый! и ты здесь
Фаэран лишь кивнул головой в знак приветствия.
- Знаешь, я рад, что твоя сестра мертва.
В зелёных глазах эльфа угрожающе заплясали искры гнева.
- Мир отвратительно изменился. Она бы погибла на войне или бы восстала сейчас против вампиров, - сказал аспид с грустью.
- Как смеешь ты так рассуждать? – тихо, но зло прошептал Фаэран. – Как смеешь так рассуждать, вернувшись в этот мир и сохранив прежние знания? Чем моя сестра хуже тебя? Почему ты тут, а она нет?
Виктор молчал и смотрел в зелёные глаза эльфа и понимал, что где-то уже видел этот суровый взгляд…
- Ты не прав, - вдруг понял аспид. – Она снова среди живых. Я видел её, но не сразу узнал. Я помогу тебе встретиться с ней.
- Но почему ты помнишь свою прошлую жизнь?- уже незлобно спросил эльф.
- Видишь ли, всю ту жизнь я путешествовал, много где побывал. И мечтал узнать хоть что-то о Лихтьяре. Он существует. Мне дали жизнь и не отняли память, За это я должен вечно путешествовать и передавать знания тебе, летописцу. И моё первое путешествие в Лихтьяре. За это я лишён любви – моя жена забыла меня. Бенедикт сказал мне не обременять себя браком.
- Вот значит как.
- да. Я хочу прийти к тебе в библиотеку и кое-то рассказать.
- Жду. Только скажи, счастлива ли моя сестра?
- Скорее да, чем нет. Санталы честны и справедливы, хотя горды. Но там, в городе на облаках всегда сияет солнце и согревает их сердца.
Фаэран впервые улыбнулся после смерти сестры.

А тем временем шумел бал: вампиры праздновали своё господство. Санктус танцевал с Эмилией, дочерью Маркуса. Сантала влекли её глаза цвета льда и строгая улыбка. Санктус ещё сам не понимал, но в его сердце зарождалась любовь к этой высокой и худой вампирше.
На троне сидел Маркус и зорко следил за праздником. Казалось, вновь сплошные балы, но новый император не терял головы, у него были другие планы.

Париса

Летнее солнце мягко согревало каждую травинку. Чуть шелестел ветерок, иногда разрушая зеркало воды. Под ивой на берегу небольшого лесного озера сидел Эмиль. Он смотрел на лазурное небо и следил за полётом птиц. Прошёл уже год, как эльф открыл в себе  неведомую силу. Каждый день вдали ото всех Эмиль учился управлять ей.
В его голове бродили мысли о мести вампирам, когда юноша увидел точку в небе, быстро приближающуюся к земле. «Что же может упасть с безоблачного неба? - думал Эмиль. – Пусть падает медленнее, чтобы не разбилось». Эльф поднялся с травы и стал затормаживать падение чего-то довольно большого. «Похоже на большую птицу,» - мелькнула мысль.
На изумрудную траву медленно опустилось тело девушки с огромными чёрными крыльями… А из груди торчала рукоятка стилета. Упавшая тяжело дышала, не открывая глаз. Эмиль осторожно вытащил лезвие и соединил все сосуды, срастил ткани.
В изумлении смотрел эльф на свою работу – он вернул жизнь крылатой девушке! Осторожно взяв несчастную на руки, он перенёс её в тень под ивы. Сходил к озеру, набрал воды и побрызгал на девушку. Вздрогнули пушистые ресницы, и открылись глаза цвета грозового неба. Эмиль зачарованно провёл рукой по длинным чёрным волнам волос.
- Разве я не разбилась, упав с облаков? – спросила девушка.
- Нет, ответил Эмиль.
- Зачем? Я не вернусь обратно, я должна была умереть, - и она закрыла глаза.
- Так ты… из города на облаках? Он существует? – тихо спросил эльф, смиряя любопытство.
- Да.
- Тогда оставайся здесь, - предложил юноша, но ответа не последовало.
Молчание. Через пару минут санталка открыла глаза: она понимала, что смертельная рана залечена, но удивление от произошедшего рвалось наружу:
- Что ты сделал со мной?
- Я вылечил тебя.
- Так быстро?
- Да.
- Но как? – привстала на локте девушка.
Эмиль хитро улыбнулся:
- Сначала расскажи, как стилет в тебя попал, а потом уж и я открою тебе свой секрет.
- Хорошо. Я всё равно не вернусь в Лихтьяре, - твёрдо заявила девушка, ударив рукой по земле. – Я полюбила одного молодого сантала, но у меня была соперница. Мы долго боролись за его сердце, пока не решили устроить дуэль. Та, что останется на облаках, и будет его женой! Мы кидали стилеты, я промахнулась, а соперница – нет. Я сложила крылья и полетела вниз, чтобы разбиться насмерть. Но ты как-то помешал мне. Как?
- Разве у вас возможны дуэли между девушками? – искренне удивился Эмиль.
- Да.
- Но кого же любил сам сантал?
- Не знаю. Теперь это уже не важно.
- Да уж...
- Так как ты меня вылечил? – задала вопрос в упор санталка.
- Смотри, - эльф сорвал травинку и приставил её обратно. – Видишь, она снова живая.
- Это… чудо, - изумилась девушка.
- Наверно. Я назвал это колдовством. Кстати, моё имя Эмиль, а твоё?
- Париса.
- Будем знакомы, - улыбнулся эльф.
За год лес стал родным юноше, он изучил каждый листок и каждую травинку, а потому с удовольствием показал девушке свой дом под открытым небо. Париса с удивлением рассматривала деревья и озёра: они казались ей совсем не того цвета, и оттого непривычными.
- Как прекрасен ваш мир! – воскликнула она, упав на мягкую траву.
- Думаю, ваш тоже не хуже, - улыбнулся Эмиль.
- Но я не могу показать тебе его, - вздохнула Париса, сев и обняв колени.
- Ничего, это не беда.

Через пару дней Париса решила сама научиться колдовствку. Эльф посоветовал ей сосредоточиться на одной мысли и представить её до мельчайших деталей. Долго ничего не получалось. Но в один из летних дней санталка смогла управлять полётом бабочки. Ей было очень трудно не отвлекаться, но всё же колдовство проснулось и в ней. Теперь уже двое колдовали в лесу.
Бесшумная тень следила за ними. Бенедикт впервые думал о том, что зародились силы, равные ему. И кто знает, как будет мстить вампирам Эмиль – милый голубоглазый эльф, умеющий исцелять и разрушать…

Лес Изгнанников

Недолго длилось путешествие Датуры: везде его искали вампиры, с которыми ему как-то не хотелось разговаривать. Кто-то добрый шепнул аспиду, что на востоке империи есть лес, где живут все несогласные с вампирской властью. Им приходиться нелегко: непроходимые дерби, мало дичи, холода. Именно в это негостеприимное место и направился Датура.
- Лес как лес, - для аспида родной лес был куда страшнее и угрюмее.
Заросшие тропинки, поваленные деревья, мягко рассыпающиеся под ногой. Прохладно, но не нет леденящего сердца ветра Леса Потерянных Грёз. Вот только изнанники ничем не выдавали себя – Датура который день бродил в одиночестве. Единственное, что теперь действительно пугало аспида – это остаться до конца жизни одному, так и бродить в затерянном лесу, где птицы так неохотно поют, дикие звери так шустры, что их не успеваешь заметить… Одиночество – единственное, чего боялся Датура.
Судьба смилостивилась в один из пасмурных дней: юноша набрёл на крылатую девушку, увлечённо собирающую бруснику на полянке. «Санталка!» - удивился про себя аспид. Он бесшумно подкрался и тронул девушку за плечо.
- Аа! – воскликнула Париса и в миг обернулась, наставив стилет на юношу.
- Добрый день, - улыбнулся Датура, словно не заметив лезвия у горла.
- Стой на месте! Кто ты такой? – грозно метнули молнии глаза цвета грозового неба.
- Датура. Я теперь тоже изгнанник, - он не переставал улыбаться.
- Тогда иди и не смей попадаться мне на глаза! – приказала Париса, ожидая немедленного выполнения приказа.
Аспид смешался и отступил.
- Иди! – непреклонно повторила санталка.
Датура поник и зашагал прочь. Впервые с ним была так резка девушка. Аспид, однако, не собирался ей этого прощать. Снова дни скитания по хмурому лесу. Никого вокруг, только кислые ягоды клюквы да мыши, такие же кислые. Прошла мучительная неделя,  Датура снова столкнулся с Парисой. Она вновь прогоняла его. Вот только больше терпеть этого юноша не собирался: «Если одной вредной санталкой станет меньше, то никто этого и не заметит!»
Датура стал следить за ней, в один из тёплых дней он нашёл Парису спящей под ивой. Аспид стал бесшумно подкрадываться ,чтобы подарить ей поцелуй смерти, но неведомая сила отбросила его метров на десять назад. Откуда-то появился эльф, он встал возле санталки, скрестил руки на груди и тоже не желал Датуре ничего хорошего. А аспид с трудом поднялся, совсем не понимая, как же он так упал.
- Стой, где стоишь, - спокойно сказал эльф.
- А иначе что? – Датура уже устал от притеснений и решил во что бы то ни стало позавтракать санталкой.
- Иначе превращу тебя в пыль.
- Да? – засмеялся аспид. – Как страшно!
Он был готов на всё: его не приняли и здесь, он дорого отдаст свою жизнь! Тем временем Эмиль раскрыл руки и направил нечто на Датуру. Горячий шар воздуха сбил юношу с ног. Он пытался подняться, но следующие пара шаром не дали поднять головы. В голове шумело, в глазах потемнело.
- Что это? – не понимал Датура.
- Будешь служить мне, я научу тебя этому, - Эмиль по-прежнему был спокоен. – Предлагаю тебе договор. Нарушишь его – отправишься к праотцам.
- Я согласен, - выбора у аспида не было.
Одно движение руки эльфа – и боль исчезла, а доверие к нему взросло. Датура поднялся, отряхнулся, а Эмиль протянул ему стилет:
- Это будет твоим вторым оружием.
- А первое? – удивился юноша.
- Первое – ядовитые зубы. Как твоё имя?
- Датура.
Эмиль кивнул:
- Меня зови Колдуном, а её, - он показал рукой на проснувшуюся санталку, - Парисой.
- Хорошо, - аспид послушно улыбнулся ей.
- Для начала – научись кидать без промаха стилет, а потом смажь его лезвие своим ядом, - напоследок сказал Эмиль.
- Хорошо, - послушно ответил уходящему аспид.
Потекли бесконечные тренировки силы и воли. Датура старался, как мог, быстро учился, но Эмиль не спешил открывать ему секреты колдовства: слишком беспечен о любых последствиях своих действий молодой аспид. А Датура в изумлении смотрел, как Колдун движением руки лечит животных, разводит костёр или заставляет замереть на месте вечно спорящих и дерущихся аспида и санталку. Юноша не боялся Эмиля, но уважал его. А вот с Парисой отношения так и не складывались.
- Где же другие изгнанники? – однажды поинтересовался Датура.
- В городах. Выполнят мои поручения, - спокойно ответил Колдун. – Тебе же дорога в Империю закрыта.
- Да, - вздохнул юноша. – А в родном Лесу мне будет скучно.
- Но ты же можешь там появиться? – ненароком спросил Эмиль.
- Да. Могу и вас взять с собой – тогда никто близко не подойдёт! – аспид почувствовал себя нужным.
- Это будет замечательно, - улыбнулся своим мыслям эльф.
- И что же мы там будем делать? – возмутилась Париса происходящему.
- Как что? Там же мы ещё не были! – засмеялся Колдун. – Там интересно!
- Нет там ничего интересного, - пробурчал Датура, недовольный выпадом санталки. – Одни скалы да корявые деревья.
- И всё-таки завтра мы с вами отправимся в Лес Потерянных Грёз, - заключил Эмиль.

Новый мир

Полетели вихри войны по всей Империи, разметали мирную жизнь, порвали лесную тишину, разрушили всё, что было связано с вампирами. За Эмилем шли эльфы, живые и воскрешённые. Колдун дал им не просто существование, а жизнь с целями, мечтами, силами и чувствами. Он шёл и желал вернуть эльфам былые дни. Вампиры достойно сражались, санталы пытались воевать, но не могли до конца выбрать сторону. Санктус метался от горечи и обиды, не раз вызывал на бой Эмиля, но даже его золотой меч и преимущество в воздухе, не могли сразить Колдуна. Однако теперь юноша никогда не повторял свою первую и единственную ошибку: не убивал драконов – Маркуса и Санктуса. Была бы его воля, Эмиль вернул бы жизнь Бенедикту. Но воли такой не было, как и Бенедикта… Тем временем эльфы теснили вампиров к северу, загоняли в снега. Санктус встал на защиту Эмилии, единственной любимой им души…
А меж разрушенных городов и вампирских трупов бродила Мелиса: её лишили любимого. Больше не было смысла жизни: некому помогать, не того, ради которого была готова аспидка на всё… Одна очень тёмная и дождливая ночь смилостивилась над несчастной: молния пронзила тело Мелисы, а душа… Душа осталась бродить по миру и увидела, что души вампиров бесцельно шатаются, ищут приют, некому о них позаботиться…
Но вот загнали эльфы Маркуса на самый север, на белый клочок земли перед бушующим океаном. Эмиль был готов и этот клочок стереть из жизни, но остановился, оглянувшись назад: мёртвые города, души-бродяги, бескровные дети вампиров и эльфов… Содрогнулась душа Колдуна: ничем он не лучше Маркуса, если не хуже! В этот же день Эмиль заключил мир с вампирами, оставил за ними северные земли и направился восстанавливать Эльфийскую Империю. Маркус очень удивился такому исходу тяжёлой войны, но не стал возражать: ему уже очень трудно давались сражения, почти весь народ был мёртв, а санталов тоже осталось мало. Санктус же потребовал от Эмиля встречи. Тот согласился.
На израненной земле встретились двое. Один был задумчив, другой – растерян.
- Что ты думаешь делать дальше? – в отчаяние закричал сантал. – Ты всё разрушил! Тысячи душ мечутся без приюта!
Эмиль спокойно слушал порывы души Санктуса, смотря прямо в его солнечные глаза:
- Я построю новый мир. Война окончена. Души снова будут ждать своего дня в Лесу Потерянных Грёз.
- Зачем ты тогда это всё устроил? – закричал сантал.
- Затем, что тот мир меня не устраивал, - спокойно ответил Эмиль, но вскоре распалился. – Владычество вампиров  - результат межэльфийской войны! У каждого народа должна быть своя земля! Свой правитель! Свои законы! Свои правила!
- Так ты же хотел уничтожить вампиров! – зло напомнил Санктус. – Да и от государства аспидов ничего не осталось. А ведь они были на стороне эльфов!
Сантал скрестил руки на груди и требовал ответа, готовый растерзать этого выскочку.
- Да, это так, - согласился Колдун.
- И что теперь? – солнечный взор палил ненавистью.
- Увидишь, - Эмиль зашагал прочь, оставив ярость небесного императора позади.
Разговор был окончен, но действия ещё нет. Колдун сдержал слово, как всегда это делал. Он вернул каждому народу его земли: вампирам – всё, что у них было с начала времён, аспида – их Лес, эльфам – их исконные земли. Маркус не переставал удивляться странному эльфу, но зная его мощь, не прекословил, лишь подчинялся. Не взял выплат, не взял и обязательств с вампиров Эмиль. Только заново отстроил города эльфов, наладил международную торговлю и взаимоотношения между всеми пятью государствами. Да, Лес Потерянных Грёз снова ожил! Эмилю нашёл души Бенедикта и мелисы и отдал им в распоряжение Лес.
- Вам незачем плоть и кровь, - сказал им Колдун. - Ваш путь другой – собирать души умерших и заботиться о них, готовить к новой жизни. Теперь вы оба будете счастливы.
- Ты уверен? – зашипела на него душа Мелисы.
- Абсолютно, - эльф был спокоен и знал, что делает. – Бенедикт избрал именно этот путь: путь отречения от себя и своих чувств и желаний ради других, ради вечных обязанностей. Зачем ему тело? Чтобы сбивать с пути? Оно было лишь помехой. А ты – его верная помощница, ты идёшь по его следам.
Бенедикт вдруг улыбнулся:
- Знаешь, а ты в чём-то прав. Я никогда не думал, что кто-нибудь меня поймёт. Я даже представить не мог, что это сделаешь именно ты – избалованный эльфийский молодой граф. Но ты понял меня. Мы будем вечно заботиться о душах умерших.
- Спасибо, - искренне поблагодарил Эмиль. – Никто лучше вас не сделает этого.
- Есть ещё кое-что, о чём ты, наверно, не знаешь. – Бенедикт перстал улыбаться. – Ты будешь очень силён, долго будешь молодым. Может быть, вечно. Но ты не изведаешь больше земных чувств. Для них нужна сила, которую ты отдал колдовству.
- Я знаю, - улыбнулся Эмиль, всё ещё молодой смазливый эльф. – И не жалею. Моя мечта другая – счастливый новый мир без завоевателей и завоёванных. Я знаю, что ещё много-много раз придут войны и страдания, но я буду бороться с ними. Нет, я не обещаю рай, я обещаю жизнь. Всем.
- Да придёт новый мир! – и дух Бенедикта положил руку на плечо Эмиля.

Первая любовь

Закатное солнце вылило весь свой алый цвет на хрустальную дорогу, по которой летел Санктус. Золотые крылья и глаза сверкали звёздами. От быстрого движения встречный ветер трепал нежные лепестки белых лилий. Небесный император спешил за кровавыми лучами туда, где юная Синтель парила в закатном солнце. Сильная и быстрая, девушка пронзала алый небосвод чёрными крыльями и соревновалась с ветром. Умирающее солнце превращало каштановые кудри в красное золото, а в зелёных глазах отражалось синим пламенем. Полёт, пронзающий голубые небеса, пленил Санктуса, молодого императора, полного любви и надежд, сил и счастья жить.
Легко и красиво воспарил и сантал, желая пожелать доброго вечера милой девушке. Она его заметила, засмеялась и полетела прочь, иногда оглядываясь. Санктус понял игру и поспешил следом. Два сердца, не обмолвившиеся ни словом, бились в унисон, пронзая голубую высь. Тёмные крылья, светлые взоры, улыбки и искренняя любовь, о которой ещё не знали сами влюблённые. Просто летели вместе к солнцу. А вниз падали забытые  лилии: белые закатные звёздочки.
Это был первый счастливый тихий вечер в жизни юных санталов. Но он был не один в солнечном Лихтьяре. Днём кипела жгучая работа, а с вечерними часами воцарялась любовь… Сотни крылатых пар парили в розовых облаках, дарили невесомые поцелую и сердце на век. По хрустальным дорожкам их круглых камней осторожно ступали ловкие девушки, огромные прозрачные качели раскачивали сильные юноши. Особо дерзкие взлетали выше солнца и императора, другие падали в объятьях вниз, расправляя крылья почти перед самой землёй… А отъявленные романтики всю ночь напролёт гуляли по земле: босиком по холодной траве эльфийских лесов, чуть слышно ступая по мостовым города вампиров или качались на старых лодках в объятьях широких рек. Каждая ночь была по-своему бесконечна и прекрасна, каждый день был отдельной жизнью, полной страстей и дел, страданий и счастья. Всё переплеталось в перьях на крыльях санталов.
А Санктус беззаветно дарил всё новые и новые кусочки своего сердца Синтель, пока девушка не увидела, что держит в своих ладонях его всего. Она не испугалась, а склеила разорванные любовью сосуды волшебным поцелуем, положила себе в грудь, а Санктусу дала своё сердце взамен. После этого они сыграли свадьбу, где не выпускали голубей, а сами взлетали в воздушном танце, где лилось рекой не вино, но сладкий сок, где каждый чувствовал себя не менее счастливым, чем молодожёны.
Часто летала молодая семья на балы к Корнелиусу, где каждый приглашал каждую, где любая танцевала с любым, где не было места ревности и любви. Просто бесконечный танец под безоблачным небом. Но чувства нельзя снять и оставить дома, они вечно терзают душу, вечно кипятят кровь, вечно покрывают кожу ледяными каплями страха потерять…
Тем временем прекрасная и легкокрылая Синтель родила дочь Алоизу, но материнские хлопот оказались не для неё. Молодость требовала веселья, поэтому Санктус продолжал бывать с женой на балах, оставляя дочь дома под чутким надзором отвественных санталок, а иногда и сам оставался дома – так сильно и нежно он любил Алоизу, хотел, чтобы она всегда улыбалась, всегда весела и счастлива. А тем временем молодое сердце Синтель украл смелый эльф. Поздно понял это небесный император, не вернуть уже было жену, потому он решил отпустить санталку с эльфом. Лишь хотел попрощаться, но не успел… На столе лежала записка «Прощай навсегда», а из рук императора падали хрупким дождём белые лилии… Осталась лишь Алоиза, звавшая маму.
Санктус воспитал дочь, дал ей всё, чтобы санталка была смелой, сильной и решительной, чтобы твёрдо шла по своей дороге жизни, какой бы она ни была. Небесная жизнь текла прежней широкой бурной рекой, император заново научился улыбаться. Теперь уже дочь выводил в эльфийский свет Санктус. Вновь балы кружили головы вихрем танцев. Вновь рождалась и умирала любовь, бились на колкие осколки сердца, рвались струны души... И рождалась любовь. Сердце милой Алоизы украл вампир Жустьен. Искренняя санталка не требовала взамен ничего, не преследовала, не молила, не ждала, не бежала прочь, не скрывалась, не сторонилась, не пряталась в тени. Просто любила. Санктус ничего не мог сделать: таков выбор дочери. Вот только выбор Жустьена был другим. От всей души хотелось бы небесному императору просто неразделённой любви для дочери, чем того, что произошло… Жустьен оказывал знаки внимания девушке, приглашал её на прогулки по ночным вампирским строгим городам, где однажды и поужинал принцессой Лихтьяре…
И пошёл в июне снег – это замёрзли слёзы Санктуса, несшёго белые лилии на могилу дочери. И перестали санталы спускаться на землю, ибо не могли простить смерти принцессы. А жители земли назвали их гордыми, а потом и вовсе позабыли. Надолго улыбка покинула губы императора Лихтьяре, надолго стали безразлично золотыми его глаза.