Бред без названия
Вечер,серый, скучный, дождливый. Мерзко. И на улице, и на душе – от такой погоды паршивое настроение рано или поздно посетит даже самого безнадежного оптимиста. Особенно если это конец рабочего дня, и доделывать начатое совсем не хочется, а уж браться зановое дело – и подавно. Однако времени еще оставалось довольно много, и Эмили принялась за работу. Кстати, работала она в морге. Что тоже не добавляло позитива…
Очередной труп. Эмили почему-то стало интересно, как звали умершего при жизни, видимо, скука совсем уж ее доконала. Оказалось, - Марк. Снять простыню, начать осмотр… Как всегда. Нет, не как всегда. Эмили остановилась, едва открыв лицо лежавшего на столе мертвого мужчины. Патологоанатом еще никогда не видела столько совершенных черт… Как-то досадно даже стало, что этот красавец мертв. Девушка закусила губу, все еще любуясь мужчиной. Не удержалась и затянутой в противно шуршащую перчатку рукой провела по его черным кудрям, потянула за одну из упругих прядей и отпустила, и она сжалась, подобно забавной пружинке. Казалось, что эти тонкие, все еще яркие губы сейчас дрогнут и приоткроются, что в этой смуглой груди сердце не остановилось – просто задремало, решило отдохнуть, но ждет своего часа, чтобы снова забиться, наполняя сосуды горячей кровью, и тогда откроются глаза,внимательно оглядывая помещение из-под черных длинных ресниц. Но губы были холодными, и сердце молчало…
Эмили досадливо вздохнула и отвернулась, чтобы взять скальпель. И в этот самый момент свет прокрался между ресниц мужчины, больно резанул по глазам… Веки распахнулись, и стеклянный взгляд замер. Но это был взгляд! Марк бездумно пялился в потолок, не моргая, не шевелясь. Патологоанатом пока еще не видела этого странного неживого взгляда; ее угораздило пораниться об острый инструмент, и она выругалась. Это заставило то, что недавно было хладным трупом, уже вполне осмысленно моргнуть. И медленно сесть на столе. И медленно встать… Простыня окончательно сползла на пол, обнажив красивое смуглое тело. Прохладное, жестковатое, но на вид вполне привлекательное… Силуэт Эмили, ее широкие бедра, тонкая талия, золотистые волосы, просвечивающие через шапочку, показались мужчине достойными более пристального внимания. Пока девушка возилась, обрабатывая порез, ничего незамечая вокруг, уже-не-труп тихонько подошел к ней и осторожно обнял за талию. Наконец, Эмили обернулась, почувствовав прохладное, но нежное прикосновение…Почему-то ей не было страшно. Она ничуть не боялась восставшего из мертвых Марка; да, волнение было, но это было скорее приятное волнение. Мужчина повернул ее к себе, провел рукой по губам Эмили. Он изучал ее, и на тонкихгубах его играла улыбка. Девушка тоже скользила взглядом по его лицу, по его телу…
Как это обычно говорится – искра между ними проскочила? Что-то подобное произошло и с этой странной парочкой. Страстьзастала их врасплох, в ослепляющем свете ламп, среди бликов инструментов, на жестком прозекторском столе… Горячее тело патологоанатома, прохладное – того, чье вскрытие она должна была совершить… Влажные звуки поцелуев, участившееся дыхание – внезапные любовники наслаждались друг другом, забыв обо всем насвете. Наслаждение теплыми волнами накрывало их, унося прочь все мысли, Марку иЭмили хотелось только, чтобы это не кончалось, растянуть удовольствие. Или не только этого? Ее золотистые волосы разметались по столу, глаза были закрыты. Она не видела, как мужчина протянул руку, нащупал скальпель, лежавший совсем рядом,на небольшом столике… Не видела Эмили и как он занес руку для удара. И безумной улыбки тоже не видела… Она вообще больше ничего не видела. Потому что рука Марка не дрогнула, и жизнь Эмили оборвалась с этим ударом скальпелем. Ее кровь оказалась удивительно красной, и убийца заворожено любовался ею, размазывал ее по телу и лицу своей жертвы, по своему телу… Это ведь была живая кровь. А он был мертв… Да, все еще… Или уже? Мертв. Вечером уборщица нашла два обнаженных трупа: блаженно улыбавшейся женщины, зверски изрезанной скальпелем, и мужчины. И на его теле не было повреждений, хотя он был весь в крови. Тела были отправлены на вскрытие… Надо ли уточнять, что вскоре погиб еще один патологоанато